Maxima Library

Приключенческая повесть В. Саксонова и В. Колкова посвящена незаметной, но сложной, интересной и очень важной работе советских таможенников.
Журнальный вариант повести был опубликован в 1962 году в журнале «Вокруг света» под названием «Меркурий в петлице».

ННезаметной но сложной интересной и очень важной работе советских таможенников посвящена повесть В. Саксонова и В. Стерина “Меркурий в петлице”. Авторы ее по заданию редакции побывали в таможнях Бреста, Риги и Ленинграда, собрали богатый фактический материал.

В основе этой повести — подлинные события…

Журнал “Вокруг света” 1962, №№ 10–12

Литература знает немало случаев, когда книги о войне являлись одновременно и автобиографическими. Особенно много таких книг появляется в переломные эпохи истории, в периоды великих революций и небывалых военных столкновений, когда писатели вместе со всем народом берутся за оружие и идут сражаться за правое дело. Свинцовые вихри, грохот орудий, смертельная опасность входят в жизнь человека, как в другие времена школа, женитьба, мирная работа, и становятся частью биографии.

Великая Отечественная война стала частью биографии и писателя Владимира Саксонова. Враг окружал Ленинград, рвался к Волге и Каспийскому морю, когда мальчишкой Владимир стал курсантом школы юнг Военно-Морского Флота. А шестнадцати лет он, уже военный юнга и классный радист, вступил на бронированную палубу морского охотника, чтобы заменить раненного в недавнем бою радиста. Юность в окопах, юность у орудий, юность на боевых кораблях — такой была юность у ваших отцов и старших братьев, дорогие читатели. Такой была юность и у Владимира Саксонова. Вместо школьного класса — радиорубка, вместо учебников и тетрадей — тяжелые обоймы к скорострельной пушке. Вместо уроков и контрольных — взрывы бомб и надсадный вой «юнкерсов».

Весь свой боевой путь хотел описать Владимир Саксонов, но это не было ему суждено. Безвременная смерть оборвала его дни. Он успел написать только две книги: «Повесть о юнгах» и «Дальний поход». Это кусочки автобиографии, кусочки жизни человека, которому в юности пришлось увидеть и пережить столько, что хватило бы в другое время на дюжину полных жизней. На четырнадцатом своем году он познал и тревогу за судьбы Родины, и ненависть, и взрослую ответственность. Потому что это было время, когда современники говорили:

Мы первую любовь узнаем позже,

Чем первое ранение в бою.

Литература знает немало случаев, когда книги о войне являлись одновременно и автобиографическими. Но чтобы книга о войне была одновременно и книгой о детстве и юности — так случается не часто. Одна из таких книг перед вами.

А. Стругацкий