Цитата:
«Творение Гамзатова, — писал о первой книге «Моего Дагестана» Чингиз Айтматов, — не похоже ни на что, что когда-либо доводилось читать. С точки зрения жанра, пожалуй, оно не имеет ничего подобного себе в мировой литературе. Да и только ли жанра?!»
Проза Гамзатова необычна, и тем естественнее споры вокруг ее природы и особенностей. Часть критиков относила «Мой Дагестан» к произведениям лирической прозы, обозначенной такими образцами, как «Дневные звезды» О. Берггольц, «Золотая роза» К- Паустовского, «Зачарованная Десна» А. Довженко, «Волшебное дерево» Г. Леонидзе, «Капли росы» В. Солоухина и т. д. Некоторые же были склонны считать эту книгу чуть ли не пособием по теории литературы. Видный советский критик П. Гринберг в статье «О поэзии горской прозы» («Дон», 1969 г., № 6) как бы суммировал мнения, высказанные в спорах о жанре «Моего Дагестана», отмечая несомненное теоретико-прикладное значение книги Гамзатова. Вместе с тем он считал, что эту книгу можно принять и как творческую исповедь, и как автобиографию, и как историю дагестанской поэзии, и как свод писательских высказываний, и как своего рода фольклорный сборник. «Но прежде всего и более всего,- заключал критик,— это, разумеется, художественная проза».
Но «Мой Дагестан» — такая проза, которая содержит, кроме лирического воспевания родного края и искренней исповеди, значительные дозы полемики, публицистики, философских раздумий. Этими качествами «Мой Дагестан" Гамзатова несколько перекликается с «Ледовой книгой» Ю. Смуула, «Травой забвенья» В. Kaтаева, «Ночными бабочками» Э. Межелайтиса и «Поэтом» Э. Капиева, в центре которых проблемы творчества.
Однако уподобление книги Расула Гамзатова произведениям других писателей не умаляет ее собственных достринств. Эта кажущаяся схожесть при более пристальном взгляде обнаруживает наоборот богатство, преимущества синтеза. В многогранности, многоликости, многозвучности и заключается оригинальность «Моего Дагестана», его художественная неповторимость.
Структурно «Мой Дагестан» напоминает яркий многокрасочный ковер и, как пишет в конце первой книги сам Гамзатов, «ковер этот закончен и разостлан, чтобы увидели его впервые все сразу>. Прелесть ковра в узорах орнамента. Но традиционные узоры ковров не всегда имеют смысловую нагрузку. Книга же Р. Гамзатова при всем лирическом беспорядке, раскованности формы отличается внутренней собранностью. И каждый ее фрагмент имеет не только свой рисунок, но п свою идею, которая участвует в воплощении общего замысла.
«Мои Дагестан» начинается как песня о Стране гор, затем перерастает в раздумья крупного художника, анализирующего замысел своей новой книги. Но обе темы в книге идут не просто параллельно, а переплетены, слиты воедино, подобно тому, как творчество подлинного писателя неотделимо от жизни народа.
