Maxima Library

Начало ХХ века было щедрым на странные истории любви. Но, наверное, ни одна пара не вызывала столько пересудов, как писательская чета – Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус. Они прожили вместе более пятидесяти лет, никогда не разлучались, не делали попыток расстаться. Многие считали, что главой этой семьи была Зинаида Николаевна – энергичная, острая, резкая, способная изумить, восхитить и напугать любого.

Книга расскажет о жизни и судьбе гранд-дамы Серебряного века.

Текст сопровождается иллюстрациями, воспоминаниями современников и цитатами из дневников героини.

Книга писателя и филолога Константина Образцова позволит по-новому взглянуть на важнейшие произведения мировой литературы, вспомнить забытое и узнать неизвестное! Это не учебник и не конспект университетских лекций, а увлекательное литературное путешествие по Европе сквозь пространство и время.

Автор приоткроет тайны древних мистерий и расскажет об античных рок-звездах. Вы пройдете по следам драконов и эльфов, встретитесь с настоящими рыцарями на страницах первых романов, вместе с Данте спуститесь в адские бездны, а в шекспировском театре разберетесь в загадках знаменитого «Гамлета».

В своем исследовании Сара Пратт расплетает сеть вопросов и загадок, связанных с творчеством Николая Заболоцкого. Автор выделяет в текстах Заболоцкого «советский» импульс, отмеченный налетом марксистской идеологии и стремления быть политически приемлемым для властей, и «русский» импульс, отражающий дореволюционные нравы и культурные основы русского православия.

В своем невероятно увлекательном повествовании профессор Оксфорда, специалист по Шекспиру Эмма Смит рассказывает об истории книг, многовековой и поразительно интересной, делая акцент не на привычном нам образе «архивов мудрости и знаний», а на материальных формах, в которых представали книги, и на том, насколько разным целям им порой приходилось служить.
Представляя захватывающую и радикально новую историю книги в руках человека, автор ищет ответ на вопросы, когда и как та приобрела власть над нами. Рассказывая о той огромной роли, которую целое тысячелетие играли в жизни людей книги, Смит делает удивительное открытие о том, что характерную и весьма могущественную магию книг рождает не только содержание, но и форма. От Алмазной сутры до книги, сделанной из завернутых в целлофан ломтиков сыра, этот сложный художественный объект уже много веков вмещает в себя и расширяет взаимоотношения между читателями, странами, идеологиями и культурами, и делает это очень решительно и непредсказуемо.
«Любая книга сулит читателю трансформацию. Ожидание перемен входит в незримый договор между книгами и их читателями. В этом смысле все книги – это книги о том, как помочь самому себе. Если у нас нет удовольствия или связи с какой-нибудь книгой, значит, мы упорно уклоняемся от обязанностей, которые должны выполнять по договору с ней». (Эмма Смит)
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

В своем невероятно увлекательном повествовании профессор Оксфорда, специалист по Шекспиру Эмма Смит рассказывает об истории книг, многовековой и поразительно интересной, делая акцент не на привычном нам образе «архивов мудрости и знаний», а на материальных формах, в которых представали книги, и на том, насколько разным целям им порой приходилось служить.

Представляя захватывающую и радикально новую историю книги в руках человека, автор ищет ответ на вопросы, когда и как та приобрела власть над нами. Рассказывая о той огромной роли, которую целое тысячелетие играли в жизни людей книги, Смит делает удивительное открытие о том, что характерную и весьма могущественную магию книг рождает не только содержание, но и форма. От Алмазной сутры до книги, сделанной из завернутых в целлофан ломтиков сыра, этот сложный художественный объект уже много веков вмещает в себя и расширяет взаимоотношения между читателями, странами, идеологиями и культурами, и делает это очень решительно и непредсказуемо.

«Любая книга сулит читателю трансформацию. Ожидание перемен входит в незримый договор между книгами и их читателями. В этом смысле все книги – это книги о том, как помочь самому себе. Если у нас нет удовольствия или связи с какой-нибудь книгой, значит, мы упорно уклоняемся от обязанностей, которые должны выполнять по договору с ней». (Эмма Смит)

В книгу Вадима Пугача вошли занимательные эссе о русских классиках, о творчестве Лескова и Зощенко, Бунина и Ходасевича, Некрасова и Лермонтова и других хорошо знакомых писателей.

Эта увлекательная книга предназначена для всех любителей русской литературы, и речь в ней идет не столько о превратностях судеб, сколько о потайных пружинах некоторых произведений: изученная, казалось бы, вдоль и поперек классика поворачивается своими неожиданными сторонами (например, в эссе «Последний путь Свидригайлова»), а лица современников становятся значительными и запоминающимися.

Благодаря отсутствию полностью сохранившейся документации времен XVI века, а также преклонению перед этим мастером слова, фигура Уильяма Шекспира окутана мифами и домыслами, которые хоть и широко распространены, но не всегда являются правдивыми. Существуют сотни его жизнеописаний — более длинные, весомые, основательные и, несомненно, более точные в отношении фактов, — однако биография, написанная Роу заслуживает серьезного отношения даже спустя три столетия после своего появления.

Первый биограф и один из первых редакторов его пьес раскрывает тайну жизни Шекспира.

Настоящее издание представляет собой первую часть практикума, подготовленного в рамках учебно-методического комплекса «Зарубежная литература XVIII века», разработанного сотрудниками кафедры истории зарубежных литератур Санкт-Петербургского государственного университета, специалистами в области национальных литератур. В издание вошли отрывки переводов из произведений ведущих английских, французских, американских, итальянских и немецких авторов эпохи Просвещения, позволяющие показать специфику литературного процесса XVIII века. Представленные тексты снабжены комментариями и методическими указаниями, позволяющими использовать пособие и при самостоятельной подготовке.

Для студентов бакалавриата и магистратуры, обучающихся по направлению «Филология» и «Лингвистика».

Издание представляет собой вторую часть практикума, подготовленного в рамках учебно-методического комплекса «Зарубежная литература XVIII века», разработанного сотрудниками кафедры истории зарубежных литератур СПбГУ. В него вошли фрагменты работ ведущих специалистов по западноевропейской и американской литературам XVIII в., снабженные контрольными заданиями. Материалы хрестоматии могут служить дополнительным источником информации о творчестве английских, французских, итальянских, американских и немецких писателей XVIII в. и предназначены как для самостоятельной подготовки студентов и аспирантов, так и для использования во время практических занятий под руководством преподавателя.

Для студентов бакалавриата и магистратуры, обучающихся по направлениям «Филология» и «Лингвистика».

Данное учебное пособие не похоже на те, которые уже существуют. В первую очередь, из-за колоссального охвата материала - от античности до наших дней. Помимо краткого содержания произведений (но вместе с тем достаточно подробного, чтоб не краснеть на экзаменах), приводится их анализ, также в книге имеются биографические сведения об авторах.

В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка.

Книга адресована широкому кругу читателей.

Известный писатель-библиофил посвящает новеллы, очерки и этюды отечественной книге: древнерусским рукописным сборникам, изданиям Ивана Федорова, книгам наших дней. Читатель узнает о судьбе обнаруженного в альбоме портрета Ивана Крылова, о приключениях шкатулки няни Пушкина — Арины Родионовны, об открытии нового списка воинской повести, о замечательных библиографах — отце и сыне Масановых. Автор посвящает ряд страниц поэзии собирательства, «коллекционному взрыву», движению книголюбов в СССР. Книга иллюстрирована экслибрисами Анатолия Калашникова.

Предназначена для любителей книги.

Первой же своей книгой «Столбцы» (1929) Николай Заболоцкий раз и навсегда утвердил своё имя в русской поэзии. Признанный теоретик стиха и литературный критик Ю. Н. Тынянов подарил молодому поэту свою книгу с надписью: «Первому поэту наших дней». Но «Столбцы» стали единственной книгой, которую Н. Заболоцкому удалось составить самому. Новаторские опыты поэта подверглись жесточайшей идеологической критике. В дальнейшем у него вышли ещё три сборника стихов, сильно урезанные цензурой. Испытав на редкость драматическую судьбу (восемь лет заключения в ГУЛАГе), Николай Заболоцкий после долгого вынужденного молчания сумел вновь вернуться к поэзии и создал в 1940–1950-х годах — уже в классической манере — десятки лирических шедевров. Знатоки литературы при жизни ставили Заболоцкого вровень с Тютчевым, Боратынским. А один из наших современников таким образом определил его место в русской литературе: «Боратынский — стал крупнейшим поэтом XIX века в XX, Заболоцкий — станет крупнейшим поэтом XX века в XXI».

Книга Валерия Фёдоровича Михайлова — первая биография в серии «ЖЗЛ», посвящённая великому русскому поэту, замечательному переводчику Николаю Алексеевичу Заболоцкому.

знак информационной продукции 16+

…«И гений, парадоксов друг» – гений и впрямь может быть другом парадоксов своей биографии… Как только писателя причисляют к сонму классиков – происходит небожественное чудо: живого человека заменяет икона в виде портрета в кабинете литературы, а всё, что не укладывается в канон, как будто стирается ластиком из его биографии. А не укладывается не так уж мало. Пушкин – «Солнце русской поэзии» – в жизни был сердцеедом, разрушившим множество женских судеб, а в личной переписке – иногда и пошляком. Можно умиляться светлым отрывкам из недавно введённого в школьную программу «Лета Господня» Ивана Шмелёва, но как забыть о том, что одновременно с этой книгой он писал пламенные оды в поддержку Гитлера? В школе обходят эти трудности, предлагая детям удобный миф, «хрестоматийный глянец» вместо живого человека. В этой книге есть и не слишком приглядные подробности из биографий русских классиков. Их вполне достаточно для того, чтобы стряхнуть с их тел гранитно-чугунную шинель официозной иконы. Когда писатели становятся гораздо более живыми, чем на страницах учебников, то и их позитивное воздействие на нас обретает большую ценность.

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — автор десятка романов и знаменитых многотомных мемуаров «Люди, годы, жизнь», всемирно прославленный публицист — считал себя прежде всего поэтом. Его младший современник поэт Борис Слуцкий писал об Эренбурге: «Тон его зрелой поэзии — преимущественно доверительный разговор, исповедь, а не проповедь. Очень широкий в тематике прозы, в стихах он не широк, а глубок. Он поэт немногих тем. Но это важнейшие темы».

В книгу вошли стихи, представляющие все поэтические сборники Эренбурга, его лучшие переводы с французского и испанского языков, а также статьи о французских и русских поэтах, в частности — книга «Портреты русских поэтов».

«Западный канон» — самая известная и, наверное, самая полемическая книга Гарольда Блума (р. 1930), Стерлингского профессора Йельского университета, знаменитого американского критика и литературоведа. Блум страстно защищает автономность эстетической ценности и необходимость канона перед лицом «Школы ресентимента» — тех культурных тенденций, которые со времен первой публикации книги (1994) стали практически непререкаемыми. Развивая сформулированные в других своих книгах концепции «страха влияния» и «творческого искажения», Блум рассказывает о двадцати шести главных авторах Западного мира (от Данте до Толстого, от Гёте до Беккета, от Дикинсон до Неруды), а в самый центр канона помещает Шекспира, который, как полагает исследователь, во многом нас всех создал.

Эта книга посвящена памяти большого русского поэта Юрия Поликарповича Кузнецова (1941—2003).

Уильям Шекспир – величайший драматург и поэт эпохи Возрождения. Его перу принадлежит множество всем известных пьес и сонетов. Это известно каждому.

Но ему ли принадлежит авторство этих произведений? Существовал ли Шекспир на самом деле?

Об этом написала в своей книге Виктория Балашова. Автор, проведя большую и кропотливую работу, рассказывает о Шекспире и его окружении, делится с читателем интересными открытиями и подробностями. Книга написана легко и увлекательно и, несомненно, вызовет интерес у читателя.