Maxima Library

В сборник включены исследования, выполненные сотрудниками ряда академических институтов и ведущих университетов в рамках потестарной имагологии - новой отрасли исторического знания, изучающей, какие системы образов участвуют в установлении отношений господства и подчинения, в приобретении и удержании власти, в выстраивании связей между различными группами элит, с одной стороны, и между господствующими и подвластными слоями общества, с другой. Авторы сборника прослеживают возникновение и судьбу целого ряда потестарных образов (представленных чаще всего в мифе, тексте, архитектурной конструкции, изображении и ритуале) в культурах прошлого - от Античности до эпохи Великой Французской революции. Конкретные примеры, разбираемые в отдельных статьях, относятся к истории России, а также Древнего Рима, Византии, ряда стран Западной Европы и Америки. Сборник рассчитан на историков, культурологов, политологов, а также всех, интересующихся прошлым.

содержание

ГЕНЕАЛОГИЯ КАК ФОРМА ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ
XIII Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР Владимира Терентьевича Пашуто
Москва, 11-13 апреля 2001 Материалы конференции

В сборник включены доклады XIII Чтений Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР Владимира Терентьевича Пашуто , состоявшейся 11-13 апреля 2001 г. Хронологически доклады охватывают время от железного века до позднего средневековья.

В научный оборот вводятся новые материалы по археологии, нумизматике и фалеристике, рассмотрен ряд проблемных вопросов древней истории.

Адресуется археологам, историкам, краеведам.

Предлагаемая работа представляет собой первый опыт целостного описания принципов имянаречения у Рюриковичей на всём протяжении существования династии. Проблематика выбора имени в эту эпоху предельно тесно связана с проблематикой наследственных прав, стратегией власти, политической борьбой. Имена, которые даются наследникам княжеской власти, могут служить тончайшим индикатором для определения актуальности тех или иных внутридинастических и международных связей на разных этапах жизни правящего рода. В то же время принципы выбора имён, сохраняющиеся из поколения в поколение, обеспечивают единство разросшейся династии и стабильность её властных привилегий.
Сосуществование исконного и христианского имени, появление и эволюция многоимённости, варьирование основ двусоставных именований, выбор патронажных княжеских святых и культ общеродовых покровителей, наречение в честь родичей живых и умерших, – все эти и многие другие процессы рассматриваются как части единой системы династического имянаречения.
Как полагают авторы, выбор имени воплощает в себе своеобразную концентрированную историю княжеского рода, а отчасти и концентрированную историю страны, где этот род правил.

Исследование рассчитано на историков, филологов, специалистов в области антропонимики, генеалогии и других читателей, интересующихся историей русской культуры X–XVI вв.

День рождения и имя собственное — едва ли не самый очевидный зачин для рассказа о судьбе того или иного исторического лица. Однако обратившись к эпохе, которую принято называть Смутным временем, мы вдруг обнаруживаем, что далеко не всегда эти имена и значимые даты нам известны, даже если речь идет о правителях, не один год занимавших московский престол. Филологическое расследование требует здесь почти детективного подхода, но именно оно позволяет увидеть совершенно неожиданные стороны духовной и обиходной жизни Московской Руси. Главными героями нашей книги стали Борис Годунов и члены его семьи, но речь здесь пойдет отнюдь не только о них — мы попытаемся рассказать о расцвете и упадке целой традиции многоименности, охватывающей несколько столетий и столь много значившей для человека русского Средневековья.

Эта книга посвящена тому, как выбирались имена для членов королевского рода в средневековой Скандинавии. До конца XIII в. выбор имени в Скандинавии остается важнейшим регулятором сложных и подчас чрезвычайно запутанных династических отношений. История имени в эпоху – это история сосуществования христианства и язычества, история борьбы за власть, история союзов и противостояний, разделов и объединений, – словом, едва ли не вся история полуострова.

Основная тема этого сборника статей — поэтический язык О. Э. Мандельштама, причем в центре внимания оказывается по преимуществу поздний период его творчества. В эту пору, при вынужденном отсутствии естественной читательской аудитории, стихи Мандельштама парадоксальным образом отличаются предельной интенсивностью и свободой диалога — они рассчитаны на собеседников минувшей эпохи, читателей будущего и современников поэта. Едва ли не каждое произведение превращается в своего рода манифест. Попытке интерпретации инструментария и смысла некоторых из таких манифестов и посвящены наши исследования.

Русскую историю второй половины XI — начала XIII в. по­про­сту невозможно изложить без постоянного упоминания по­лов­цев. Взаимодействие с этими кочевниками, однако, не сво­ди­лось к пря­мо­му военному противостоянию. Рюриковичи с само­го начала стре­мились использовать «атомную энергию» половец­ких кланов в соб­ст­венной внутридинастической борьбе, не пере­ста­вая, впрочем, время от времени объединяться в общерусских походах на половцев. При этом на протяжении многих десятилетий русские князья женились на половчанках, гостили у своих степ­ных союзников и принимали их у себя, вырабатывали общие ди­п­ломатические практики и цере­мо­ниалы. Одним из вопло­ще­ний русско-половецкого взаимо­дей­ст­вия, свое­об­раз­ным сгустком династической истории, оказываются «рус­ские» име­на, не­ожи­данно появляющиеся у половецких кня­зей. Кор­пус этих имен относительно невелик, но история их функ­цио­ни­ро­ва­ния по­зво­ляет выявить многие важные аспекты в том пе­ре­пле­тении «сво­его» и «чужого», которое характеризует сосущество­ва­ние рус­ско­го правящего рода и половецкой элиты на протяжении почти двух­сот­лет­него периода.

В основу этой книги легли три очерка о поэзии О. Мандельштама 30-х годов, в каждом из которых предпринимается попытка всесторонне прокомментировать некую отдельно взятую деталь поэтического текста. Заглавный очерк посвящен рассмотрению одной лексемы, ставшей предметом полушуточного обыгрывания в стихотворении «Дайте Тютчеву стрекóзу…», во втором очерке выявляются литературные параллели и ассоциации, скрывающиеся за определенным образом из стихотворения «Возможна ли женщине мерт­вой хвала?..», и, наконец, в последнем очерке анализируется конкретный прием, характерный для поэтики позднего Мандельштама.

Исследование рассчитано на историков русского литературного языка, историков литературы и филологов широкого профиля.