|
|
|
У него не было сердца… но он хотел ее.
Все, что я знал о жизни, — это гнев и насилие. Боль и страдания. Убить или быть убитым.
Я был «посредником» в «Руине» — синдикате Братвы, Коза Ностры, Картеля и любой другой организованной преступной группировки, которая занималась темными и жестокими сторонами человечества.
Я был свободным агентом, которого призывали делать то, на что у более слабых людей не хватало духу.
А когда долгое время окружаешь себя смертью, вскоре перестаешь помнить, каково это — быть живым.
А потом я увидел ее. Она была хрупким маленьким существом, которое пыталось быть сильным. Но я мог сказать, что она видела слишком много ужасов в мире, слишком много уродливого в людях. Мне следовало держаться подальше. Я бы только еще больше погрузил ее во тьму.
Но впервые в жизни я почувствовал, как в моей груди зашевелилось чувство защищенности и собственничества по отношению к другому живому человеку. И это было больно. И это заставляло меня чувствовать себя живым.
Лина пыталась скрыть, насколько была сломлена, но я был старым другом по части разрушения. У нее были секреты, которые я бы узнал. Потому что впервые в своей несчастной жизни я хотел чего-то для себя. Я почувствовал нечто большее, чем апатию и безразличие.
Я хотел обладать невинностью, за которую она цеплялась. Я хотел разорвать ее и поглотить целиком.
Я смотрел в ее слишком доверчивые голубые глаза и знал, что искалечу ради нее. Я убью ради нее. И это стало нашей правдой, когда ее прошлое наконец вернулось за ней, когда мое настоящее попыталось уничтожить ее.
Они думали, что смогут отнять у меня единственную вещь, которую я когда-либо хотел для себя. Они ошибались.
Когда я смотрел на нее, то чувствовал, как часть монстра, который сделал меня тем, кем я был, отступает обратно в мою черную душу. Он никогда не уйдет… но он разделит пространство.
Для нее.
