Maxima Library

Подобранные в книге материалы дают возможность проследить развитие концепции человека на всем протяжении культуры Возрождения. Основу книги составляют труды наиболее крупных и ярких мыслителей эпохи - Франческо Петрарки, Леона Баттиста Альберти, МарсилиоФичино, Джованни Пико делла Мирандолы, Шарля де Бовеля, Хуана Луиса Вивеса, Теофраста Парацельса, Агриппы Неттесгеймского и др. Наряду с ними даются отрывки из трактатов поздней античности и средних веков, которые оказали сильнейшее влияние на гуманистови философов Возрождения: гностико-герметические трактаты, творения отцов церкви и богословов раннего и зрелого средневековья. Большинство переводов сделано впервые с латинского, старославянского, старонемецкого и древнегреческого языков. Книга снабжена общим введением, а текст каждого автора - краткой пояснительной статьей и комментарием. Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов исторических и философских вузов, историков, философов, религиоведов, всех интересующихся историей философской и религиозной мысли.

Литературно-философское эссе о Парацельсе, изданное Фридрихом Гундольфом в 1927 году, проникнуто идеями христианского романтизма и философии жизни, переживавших в это время в Европе свой расцвет, у читателя, знакомого с духовными движениями той эпохи, подобная работа вызовет не только предметный, но и методологический интерес: наряду с жизнеописанием гениального ученого и целителя, с выявлением духовной природы и особенностей его гения она в не меньшей мере сообщает и множество подробностей о самом авторе эссе и о времени, когда оно создавалось.

Творческий портрет Парацельса, написанный в дильтеевском духе, преследует своей главной целью не указание деталей и перипетий его жизненного пути, а именно раскрытие символического смысла его дарования, его творческой жизненной силы, не просто выражающей то или иное духовное содержание, но становящейся движителем самой истории европейского духа. По мнению Гундольфа, Парацельс, наряду со своим современником Лютером, представляет собой фигуру "макрокосмического рвения", не знавшую себе равных вплоть до явления Гёте, и принадлежит к числу тех гениев человечества, которые понимали творческое действие как становление и рост, а не просто как комбинирование и построение. Именно то, что в эпоху Просвещения считалось предосудительным, принижалось и выхолащивалось в сути творческого деяния, вновь находит свое адекватное выражение и признание в герменевтической эссеистике XX века.

осодержание