Maxima Library

«100 шедевров русской лирики» – это уникальный сборник, в котором представлены сто лучших стихотворений замечательных русских поэтов, объединенных вечной темой любви.

Тут находятся знаменитые, а также талантливые, но малоизвестные образцы творчества Цветаевой, Блока, Гумилева, Брюсова, Волошина, Мережковского, Есенина, Некрасова, Лермонтова, Тютчева, Надсона, Пушкина и других выдающихся мастеров слова.

Книга поможет читателю признаться в своих чувствах, воскресить в памяти былые светлые минуты, лицезреть многогранность переживаний человеческого сердца, понять разницу между женским и мужским восприятием любви, подарит вдохновение для написания собственных лирических творений.

Сборник предназначен для влюбленных и романтиков всех возрастов.

«Для меня радостно писать введение к антологии избранных текстов тех феноменологов, которых можно причислить к так называемой „реалистической феноменологии“. Несмотря на то, что данное направление современной философии еще ни в коем случае не имеет степени известности аналитической философии, экзистенциализма, трансцендентальной феноменологии позднего Гуссерля или герменевтической школы, по моему мнению, она относится к важнейшим философским направлениям 20-го века, да и философии в целом. Поэтому я надеюсь что эта антология внесет свой скромный вклад в то, что реалистическая феноменология получит все большее, заслуженное этой школой признание и займет подобающее ей место как в немецкоязычном, так и в русскоязычном и всём славянском интеллектуальном пространстве…»

В поэтическом сборнике представлены лучшие произведения русских поэтов на библейскую тематику, в которых нашли отражение глубокие философские размышления и духовные искания авторов. В книгу вошли стихотворения Ф.И.Тютчева, А.В.Кольцова, М.Ю.Лермонтова, А.К.Толстого, Д.С.Мережковского, И.А. Бунина, В.Н.Брюсова и многих других. В книге сохранены орфография и пунктуация авторов.

Вл. Соловьев оставил нам много замечательных книг. До 1917 года дважды выходило Собрание его сочинений в десяти томах. Представить такое литературное наследство в одном томе – задача непростая. Поэтому основополагающей стала идея отразить творческую эволюцию философа.

Настоящее издание содержит работы, тематически весьма разнообразные и написанные на протяжении двадцати шести лет – от магистерской диссертации «Кризис западной философии» (1847) до знаменитых «Трех разговоров», которые он закончил за несколько месяцев до смерти. Можно сказать, что в идейном отношении философия Вл. Соловьева представлена здесь полностью. Последовательно раскрыты три темы, условные названия которых могут быть такими: «Христианство», «Россия», «Теоретическая философия».

Произведение входит в сборник «Спор о справедливости».

В последнюю книгу серии «Викинги» вошли роман члена-корреспондента Академии наук, директора Оружейной палаты, классика русской литературы А. Вельтмана о женитьбе русского князя на шведской королевне времен викингов Ингегерд и стихи русских поэтов о Севере.

Эрик Кристи. ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПУЛИ
«Я попытался представить себе страшную смерть Мартана. Сколько секунд понадобилось убийцам? Успел ли он увидеть их, сказать им что-нибудь? А может, он им угрожал? Успел ли он выхватить револьвер из кобуры? Мучился ли перед смертью?»


Роберт Бруттер. НАСЛЕДСТВО ПО ЗАКАЗУ
«При входе в супермаркет столпилось довольно много народу. Машинально пропустив вперети себя пожилую даму с внучкой, девушка прошла в зверь магазина. Вдруг она почувствовала, как кто-то легко прикоснулся к ее спине. Памела хотела обернуться, но помешала странная дрожь во всем теле и леденящий холод в груди. Девушка попыталась вздохнуть, но не смогла. Теряя сознание, она услышала сзади чей-то тихий злорадный смешок…»


Франсуа Видок. МЕМУАРЫ
Влияние Видока на криминальную беллетристику при его жизни и на детективную повесть после его смерти было громадным. Его английский биограф Ф.Стед не преувеличивает, когда утверждает, что именно Видок "'первым поразил воображение европейцев как детектив", хотя следует добавить, что Видоку потому это удалось, что он соединил в себе преступника и полицейского. Как же получилось, что преступник стал полицейским? А еще раньше — как будущий полицейский стал преступником?

Читайте в этом выпуске:

Жерар де Вилье. РЕКВИЕМ ДЛЯ ТОНТОН-МАКУТОВ

Жакмель сидел на корточках у открытого гроба. Мари-Дениз видела, как поднимается и опускается его мачете. Когда Жакмель достал из гроба большой черноватый зловонный шар и осторожно засунул его в пластиковый пакет, ее сотряс приступ тошноты. Теперь Жакмель мощными ударами вскрывал грудную клетку трупа — ему хотелось заполучить и сердце.
— Когда мы уйдем, ты всем расскажешь, что видела, как я унес голову Франсуа Дювалье.



Питер Устинов. ИГРА В ОСВЕДОМИТЕЛЯ

Как его звали? Его имя? Так ли уж важно, если за всю жизнь он сменил столько имен.
И все же, как свойственно многим, ему хотелось выделить из них одно, главное, — ведь человеку нужны корни, а то без корней в жизни, как без якоря. Он написал мемуары. Но даже не представил рукопись на заключение компетентным властям, утверждая, что нет властей достаточно компетентных, чтобы выносить суждение о его книге или хотя бы подвергнуть ее цензуре.



Флетчер Флора. ЗА ТЕ ЖЕ ДЕНЬГИ

Я направился в библиотеку и стал ждать. Примерно минут через пять туда вошла Дульчи Кун.
— Мистер Хэнд, — сказала она, — по-моему, я вполне ясно дала вам понять, что наши с вами дела закончены. Зачем вы снова пожаловали?
— Я пришел к вам сообщить, что нашел Мирну. На мгновение в комнате воцарилась тишина, никто не двигался и не дышал…

"Духовные основы жизни" - прекрасное введение в духовную жизнь, написанное великим православным философом Владимиром Соловьевым. Владимир Соловьев в первой части своих "Духовных основ жизни" разбирает "первопонятия", если так можно выразиться, дузовной жизни: молитву, пост и милостыню - личное измерение духовной жизни христианина. Во второй части Соловьев разбирает "общественное" измерение, духовную жизнь в перспективе всего человечества: христианство, Церковь, христианское государство и общество.

В книге собраны стихи о любви русских поэтов второй половины XIX века – тех, чьи имена навсегда вписаны в историю русской литературы, и почти забытых.

«Жизненная драма Платона» - позднее сочинение Владимира Соловьева, одно из лучших у этого великого философа. Это образцовое историко-философское эссе: очень хорошо написанная, увлекательная биография Платона. «Драма Платона» во многом – автобиографическое сочинение, интимное, даже исповедальное. Коренные для Соловьева (здесь приписанные Платону) ужас перед отсутствием в жизни правды, острая жажда истины, борьба со слепой верой легитимизующей безнравственные «отческие установления». Чисто соловьевское искушение утопией, мироустроительными проектами. Соловьев, реконструирует жизнь Платона. Драма Платона в Сократе. Столь ужасное, совершенно бессмысленное убийство Сократа открывает глаза молодому Платону: в мире правды нет. Она тогда не в нашем, не-истинном мире: она в ином мире – мире идей. Так родился платонизм. Но как тогда жить? Что делать? Здесь трагедия Платона: сконструировать здесь, своими руками «в Сиракузах и на Крите», руками тиранов идеальное Государство. Поддавшись на это искушение, уже стариком, Платон пишет «Законы» - апологию не Сократа, а его убийц, апологию богов и полиса (с прямым указанием смертной казни за оскорбление богов и законов – обвинение, которое вменяли Сократу). Наконец, «Жизненная драма Платона» - это второй вариант (после «Смысла любви») того, что называют «эротической утопией» Соловьева. Любовь как основа всего - вечная тема filosofia perennis, особенно в её христианском преображении: аскеза и половая любовь не как противоположности, но две формы единой силы.

«100 жемчужин европейской лирики» – это уникальная книга. Она включает в себя сто поэтических шедевров, посвященных неувядающей теме любви.

Все стихотворения, представленные в книге, родились из-под пера гениальных европейских поэтов, творивших с середины XIII до начала XX века. Читатель познакомится с бессмертной лирикой Данте, Петрарки и Микеланджело, величавыми строками Шекспира и Шиллера, нежными и трогательными миниатюрами Гейне, мрачноватыми творениями Байрона и искрящимися радостью сонетами Мицкевича, малоизвестными изящными стихотворениями Андерсена и множеством других замечательных произведений в переводе классиков русской словесности.

Книга порадует ценителей прекрасного и поможет читателям, желающим признаться в любви, обрести решимость, силу и вдохновение для этого непростого шага.

В 1935 г. вышел сборник переводов греческих эпиграмм (и некоторых других стихотворений греческих поэтов) виднейшего русского ученого, профессора медицины Леонида Васильевича Блуменау (1862–1931 гг.)

Столь обширного и высокого по своему художественному уровню собрания переводов греческих эпиграмм на русский язык до выхода этой книги в России еще не было. Этот сборник с добавлением некоторых, прежде не печатавшихся, переводов Блуменау составляет основу настоящего издания. Кроме того, в книге представлены и другие переводчики, в том числе поэты первой половины XIX в. — уже упомянутые Дашков, Печерин и другие. Поэтому читателя не должна изумлять некоторая пестрота стиля переводов: иные из них своею архаичностью значительно отличаются от более новых. Около четырехсот эпиграмм в переводе Ю. Ф. Шульца публикуются впервые.

В книгу вошли роман "Житейские воззрения кота Мурра"; а также повести и рассказы: "Дон-Жуан", "Золотой горшок", "Щелкунчик и мышиный король", "Песочный человек", "Крошка Цахес, по прозванию Циннобер", "Мадемуазель де Скюдери", "Счастье игрока" и "Угловое окно".

Перевод с немецкого Д. Каравкиной, В. Гриба, Н. Касаткиной, Вл. Соловьева, И. Татариновой, А. Морозова, А. Федорова, Р. Гальпериной.

Вступительная статья И. Миримского.

Примечания Н. Веселовской.

Иллюстрации Б. Свешникова.

Газета РУССКАЯ МЫСЛЬ (Париж) №4329, 3-9 августа 2000

Литературная критика Владимира Соловьева — потрясающее чтение: так глубоко он берет, с такой полнотой исчерпывает вопрос, но она замечательна еще и теми уроками, которые из нее можно извлечь сегодня; ибо она ничуть не устарела.

Русская литература, исторически еще очень молодая, встала вровень с литературами западноевропейскими в романе и в поэзии; про русскую критику того же сказать нельзя. В течение двух веков ее лихорадит, бросает в крайности, подсказанные внешними по отношению к литературе положениями; она не может взять верного тона, не может подняться над сиюминутным и преходящим. «Неужели это такая неотвратимая для нас судьба: одну неправду уравновешивать другою?» — спрашивает Соловьев в 1894 году, и как раз в связи с литературной критикой. В поле его зрения были тогда две главные неправды: утилитарный, писаревский подход к эстетике, и современная ему реакция на этот подход: безудержное восхваление чистого искусства.

Его критические работы написаны прекрасным, достоверным и выразительным языком, который по сей день воодушевляет читателя — и сам по себе знаменует торжество «ощутительной формы истины и добра».

«Содержание всех автографов, несмотря на то что они относятся, быть может, к разным периодам жизни Соловьева, аналогичны. Красною нитью проходит тема Софии. Оставляя пока открытым вопрос о том, кто это действующее лицо, эта собеседница Соловьева, т. е. принадлежит ли голос, диктующий эти записи Соловьеву, его болезненному воображению, или этот голос в самом деле имеет за собою некоторую реальность, а в случае этой возможной реальности, кому он принадлежит – истинной Софии или недостойной самозванке, или, наконец, конкретному живому лицу, обратимся к объективному рассмотрению текста…»

В книге анализируется жизнь и творчество крупнейшего русского философа-идеалиста второй половины XIX в., оказавшего значительное влияние на развитие русской культуры.

«В исключительной одаренности Владимира Соловьева поэтический талант не является самой блестящей гранью. Художник в своей прозе, он часто в своих стихах – только мыслитель. К собственным стихотворениям нередко пишет он подстрочный комментарий и вообще относится к ним умно. Не чувствуется в них беззаветная стихия самой поэзии, великая наивность чистого художества. Но, не говоря уже о том, что от общей гениальности Соловьева вспыхивают искры и в отдельных его стихотворениях, они все, взятые в целом, представляют собою очень важную и характерную страницу его творчества, незаменимо дополняют его роскошную духовную трапезу…»