Maxima Library

«Ведущий. В 20 часов 10 минут в полутора километрах от пристани «Рыбная», в северной части Куйбышевского водохранилища известный адвокат Отто Хайниге принял решение искупаться, наслышанный о целебных свойствах волжской воды. Абразивный завод, который располагался на том же берегу, давно не работал, и поэтому вода была настолько прозрачной, что и на глубине в пять метров можно было разглядывать ракушек и стайки чехони, которые шныряли то тут, то там, подгоняемые хищными судачками…»

По прошествии двадцати лет людям свойственно меняться, пускай и сохраняя старые черты, но в новом преломлении. Сорокадвухлетняя Ольга решает собрать под новый год друзей своей молодости – четверых мужчин, когда-то составлявших её компанию и занимавших в её жизни разные позиции, но все как один любивших её. Каждый из них проассоциирован у Ольги с определённой ёлочной игрушкой, которые она по своему внутреннему ранжиру развешивает на ёлке.

Пьеса о трагикомическом цикле, события запущенные за двадцать лет до первой сцены, несмотря на то, что все герои пьесы уже достаточно сильно изменились, завершаются здесь, в это празднование нового года, когда люди вдруг становятся практически символами своих недостатков, один – безалаберности и пьянства, другой – неуверенности в себе и страха старости, третий – надменности…

Первая пьеса Виктора Славкина. Действие происходит в оркестре между музыкальными номерами. Один из музыкантов пришел на репетицию, забыв дома ключ от футляра. Он никак не может открыть футляр и достать инструмент. Репетиция идет без него, а музыкант чувствует, как выпадает из коллектива. Окружающие начинают по-разному к нему относиться. Одни переживают, другие говорят: и без него хорошо, не очень-то он и нужен. В один из антрактов режиссер его спрашивает: вы помните, на каком инструменте играли? Может быть, мы позовем имитатора, он сымитирует звук? К тому времени музыкант уже не может вспомнить, что же у него за инструмент, пытается как-то описать звук, но никто его не понимает. В какой-то момент он слышит шорох и хруст, раздающийся из футляра. Он вспоминает, что вечером положил в него бутерброд с сыром, по-видимому, в футляр забрались мыши, сейчас они съедят инструмент, и музыкант никогда уже не узнает, на чем он играл.

До резкой смены эпох оставалось еще без малого 10 лет, но в застойном воздухе 80‑х драматурги позднесоветского периода уже улавливали меняющиеся настроения, пытаясь выразить свое поколение. Пьеса Виктора Славкина «Серсо» по праву стала легендарным текстом уходящей эпохи, увековечив «внутренних эмигрантов» советского периода, потомков чеховских недотеп, разочарованных в себе и в стране людей, смиренно живущих в то время, когда им выпало жить.

«Серсо» имеет и другое название, ставшее крылатым выражением: «Мне 40 лет, но я молодо выгляжу»: компания 40‑летних, в разной степени знакомых друг с другом людей приезжает на выходные в загородный дом. Объединяет их всех хозяин дома, точнее, неожиданно получивший эту недвижимость в наследство от двоюродной бабушки Петушок, как любовно кличут 40‑летнего Петра друзья. Проютившийся почти всю жизнь в одной комнате с мамой (как констатируют его друзья – «у него жилищный комплекс»), Петушок испытывает эйфорию и призывает собравшихся одиночек (всех героев объединяет еще и то, что у них нет семьи) остаться жить здесь навсегда, отрешившись от мирской суеты и сформировав сквот счастливых колонистов. Никто из них не питает иллюзий, осознавая что эта идея – утопична, но на выходные – соглашается принять условия игры.

По своей форме пьеса очень театральна и содержит три временных слоя: помимо настоящего времени – собственно 80‑х, – есть еще отсылка к Павлу I (Паша, историк по образованию и предпримчивый ремонтный рабочий по жизни, мистифицирует находящуюся в доме мебель, намекая на то, что именно она была в спальне императора в ночь убийства); а также 20‑е годы XX века – найденная в доме переписка бабушки с ее возлюбленным вдохновляет колонистов на костюмированное чтение писем вслух. Тогда и жили и любили по-другому: подражание тому времени – неспешная игра героев в серсо усиливает элегический чеховский драматизм пьесы. Что не отменяет и ее социальный посыл: в любой исторической реальности идеал не достижим.

По гамбургскому счету, «Серсо» ставилось один раз: в 1985 году мощнейший из режиссеров, работающий и поныне – Анатолий Васильев – придумал оригинальное и выразительное художественное решение, лаконично поместив актеров в продуваемый со всех сторон остов деревянного дома и рассадив зрителей по кругу, так чтобы каждый мог видеть происходящее со своего уникального ракурса. Изысканное кружение рук с передачей писем по кругу, красные бокалы и белые конверты – сгустив до предела пространство, режиссер создал удивительный по красоте и атмосфере спектакль, задавший высокую планку режиссерам последующих поколений. Но наличие идеального спектакля должно не пугать, а бросать вызов современникам, ведь тема одиночества в «Серсо» не устаревает и по своему резонирует с любым временем.

В начальной ремарке «Стрижки» драматург подчеркивает, что особой разницы нет, будет ли главный герой по ходу действия стричь одного клиента, или же разные люди будут сменять друг друга в его кресле. Все это неважно, потому что парикмахер достиг той критической фазы, когда ему просто необходимо выговориться, чтобы озвучить прежде всего для самого себя давно назревшие мысли: «Я, знаете, до сорока лет страдал от своего характера, от того, что он не такой, как хотелось бы… До сорока лет я боролся со своим характером, думал – переломлю себя, и жизнь пойдет другая. А в 40 лет понял, что никакой другой жизни не будет. Что есть – то есть. И как только я до этого дошел, я перестал бороться со своим характером, а стал любоваться. Характером своим, жизнью… „Смотри ты, – думаю, – от меня ушла женщина, а я ничего“. Я даже сам себя заинтересовал». В психологическую рефлексию героя вклинивается и его самоирония, и тяга к подтруниванию над окружающими (безмолвными клиентами).

В центре пьесы – переосмысление противостояния стиляг и идеологически правильных партработников: главный герой произведения по кличке Бэмс во время учебы в университете был призван к ответу вышестоящими органами за свое увлечение «американским образом жизни», а проще говоря, западной музыкой. Его сокурсник, комсорг Ивченко – не вмешался в учиненную над ним расправу. Встретившись спустя много лет, бывшие друзья смотрят на давно отгремевшие страсти с позиции умудренных жизнью людей.

Как писал сам Виктор Славкин: «Поначалу пьеса называлась «Дочь стиляги», и в ее основе лежала подлинная история. Со мной в институте учился парень по кличке Бэмс. Он увлекался запрещенным тогда западным джазом, модно одевался, его любимым писателем был Хемингуэй. Однажды на факультетском вечере он спел по-английски «Чаттанугу-Чучу», что тогда приравнивалось к антисоветской пропаганде. Помните: «Сегодня он играет джаз, а завтра – Родину продаст». Бэмса чудом не исключили из института, но и ходу после окончания не давали. Это воспоминание и послужило толчком к пьесе».

Один из главных лейтмотивов творчества Славкина – прощение подлости, совершенной близкими, друзьями, словом, теми, с кем связана большая часть жизни – прослеживается и здесь. «Взрослая дочь» написана чуть раньше «Серсо», поэтому в Бэмсе еще есть нетерпимость к Ивченко, при молчаливом содействии которого он на всю жизнь стал «инженером без допуска» («Я потом всю жизнь старался, но к чему то в жизни меня так и не допустили»), в то время как главный герой «Серсо» Петушок – по человеческим меркам, уже совсем просветленный, и никак не реагирует на то, как его предприимчивый друг Паша бесстыдно пытается присвоить принадлежащий ему дом буквально у него на глазах. По позднему Славкину, если рубишь концы – то вместе с предавшими тебя людьми, отсекаешь и куски своей жизни, в том числе и все хорошее, что было с ними связано. Философский посыл таков, что подлый человек – сам по себе лишь инструмент судьбы, и все что случается – оно бы все равно произошло так или иначе, а чья-то подлость – лишь катализирует будущие неудачи. В общем, во всем, что происходит с человеком – виноват только он сам. Как говорится, от судьбы не уйдешь.

Интересно, что эти роли «пострадавших от жизни», блаженных неудачников в спектаклях Анатолия Васильева «Взрослая дочь молодого человека» и «Серсо» сыграл один и тот же актер – Альберт Филозов, таким образом, ставший театральным альтер эго автора и воплотивший тему эволюции доброты в отдельной личности.

Одна из самых известных комедий о любовном треугольнике. Прекрасная дворянка Диана даже помыслить не может, чтобы завязать отношения со своим секретарем Теодоро – простым юношей, в которого она, на удивление самой себе, влюбляется. Он же влюбляется в ее служанку Марселу, из-за чего Диана из ревности начинает любовную игру, не желая при этом сближаться с ним и открыто запрещая любить Марселу. Теодоро оказывается заложником игры сословных предрассудков.

«Летний московский вечер. Велорикша едет по бульварному кольцу. Солнечный свет играет в никелированных спицах колёс. Вадик развалился в коляске, в руке бутылка с пивом. Саша крутит педали, время от времени оборачивается, посматривает на друга; потом смотрит вперёд, на аллею Чистых прудов.

Вадик. Какой был день! Посмотри, Сашенька, посмотри, милый, как милостива к нам природа! Сколько тепла, солнца, зелени!.. Начало лета! Всё воскресает, шевелится, кряхтит!.. Всё хочет жить! Природа-мать, ты стараешься разбудить нас, твоих сыновей! Ты говоришь нам: ребята, не горюйте, не в деньгах радость! Посмотрите, сколько вокруг девчонок! Девчонки надели юбочки и кофточки покороче, чтобы кофточки их чуть задирались при ходьбе, а юбочки чуть опускались… и задирались, и опускались – как будто случайно, невзначай… (Кричит.) Девчонки, прошу вас будьте скромнее! Я могу не усидеть в карете!..»

«В павильоне киностудии темно, только через открытую дверь проникает свет из коридора. Смутно темнеет декорация напоминающая пьедестал, но без памятника. Неподалеку от двери стоит ассистент Аня, говорит по крохотному телефону.

Аня (по телефону). Зоя Ивановна, вы режиссёр, вы должны были вообще здесь развалиться в кресле и ждать пока продюсер разрулит ситуацию. Я считаю, что вы уже и так перед этими «светиками» унизились. Почему вы должны были их просить?! Пусть продюсер приедет и сам уговаривает их… Я пришла – в павильоне не души… Нет здесь никого…

Входит Горячев. Он явно взволнован…»

«Ночь. Поверхность Луны. Видны следы пребывания человека: валяются банки, блестит разбитое бутылочное стекло у подножия небольшого кратера. Появляется Богданов, в руках бутылка шампанского и фляга; за ним, c бокалами, – Римма, Оксана, Сулпан и темнокожая Дездемона. Богданов пьян и печален. Долго бродит, глядя по сторонам, как будто что-то ищет. Девушки стоят в отдалении.

Богданов (просветленно). Вот – место посадки…

Молчание.

Римма (понимая торжественность момента). Когда в гостинице вы нам предложили совершить путешествие на Луну, я не думала, что это будет так просто.

Молчание…»

В ресторане молдавской кухни в центре Москвы собираются трое человек. Загадочный румын Арнольд, известный пластический хирург категории VIP Соловьёва и её спутник жизни, некогда прославленный психиатр, а ныне спивающийся альфонс – Дранков. В течении их разговора мы узнаём, что Арнольд, бывший клиент Соловьёвой, в «прошлой жизни» – предприниматель Андрей, по своей прихоти предавший своих хозяев, очень серьёзных людей. Также мы узнаём, что вскоре должна прийти жена Андрея, которую он поспешно бросил, прежде чем исчезнуть. Но через несколько лет жизни за границей он вдруг понял, что все ещё любит её…

Одна из последних пьес прославленного российского драматурга демонстрирует неповторимый авторский почерк. Ведь здесь есть всё, что так привлекает театры и зрителей. Нестандартный, на грани с абсурдом трагикомический сюжет, плотно завязанный с реалиями российской действительности, где иногда кажется, что всё имеет трагикомический окрас. Персонажи с удивительными жизненными историями, в реальность которых вполне возможно поверить. И, конечно же, абсолютно особая мелодраматическая линия.

Александр Галин – один из ведущих российских драматургов, сценарист, режиссер театра и кино. Пьесы Александра Галина идут более чем в 200 театрах СНГ, в том числе в ведущих российских театрах, таких, как МХАТ, Малый театр, «Современник», а также во многих известных театрах Европы, Америки, Азии, включая постановки Королевского Шекспировского театра, театра «Одеон» в Париже, Шиллеровского театра в Берлине.

Амстердам. Наши дни. Скворцов, бизнесмен, связанный с властью, приезжает проведать свою жену Ларису и сына Виктора. Витя активно включился в студенческую акционную жизнь Европы и приехал на гей-парад в качестве борца за человеческие права. С ним приезжает и его хороший друг, недавно расставшийся со своим молодым человеком. Скворцов, человек казачьих кровей, гордящийся своими консервативными взглядами, приходит в ужас. Он решает, что его сын Витя не просто активист. Помимо прочего, это может сказаться и на положении Скворцова, ведь от него требуют, чтобы он привёз всю свою семью на день города… Пьеса полна замечательных коллизий, отсылок к самым актуальным российским и европейским реалиям. В ней поднимается важный вопрос: что важнее в человеке, его поступки или его образ?

«В бывшем монастыре расположились библиотека и артель инвалидов. Сквозь зарешеченные окна видно, как несколько незрячих делают свою нехитрую работу. Полки библиотеки, хранящие прежний порядок, пусты. В проходе два слепых баяниста, прислушиваясь друг к другу, растягивают мехи баянов. Появился Паша – крохотный мужичок с восторженным лицом. Его настигает Екатерина Федоренко…»

«Развалины стадиона заросли диким бурьяном. Среди вздыбленных досок и щебня несколько чудом сохранившихся рядов восточной трибуны. Внизу свалены в кучу развороченные глыбы постаментов с остатками спортивных скульптур, только одна поставлена прямо – гимнастка, с отбитой головой. На футбольном поле, в сухом безветрии, стоят могучие лопухи. За высокой стеной с треснувшими гипсовыми чашами угадывается неторопливая жизнь провинциального города в разгар жаркого летнего дня. Два молодых человека с дорожными сумками в руках проникли на территорию заброшенного стадиона и по полю направились к восточной трибуне…»

«Гостиная в квартире Сирены. Бьют кремлёвские куранты, отчего можно догадаться, что Красная площадь где-то очень близко. У раскрытого рояля Виктория. Звучит Чайковский. Сирена слушает её, сидя за большим, обильно сервированным на две персоны столом.

Сирена. Виктория, а разве глагол «быть» и глагол «иметь» не одно и то же? Если я есть в настоявшем времени… Нет, скажем, в прошедшем времени – я была, то я ведь обязательно что-то имела… в прошедшем…

Виктория. Это разные глаголы.

Некоторое время звучит музыка…»

Одна из последних и самых известных пьес Шварца. Написана она в лёгкой авторской манере, в которой хитро переплетается сказочное и современное. Пьеса будет интересна как взрослым, так и детям. Сюжет повествует о непростой любви Медведя, превращённого волшебником в человека, и благодушной принцессы, дочери короля – эксцентричного самодура. Волшебник обратил медведя в человека так, что как только настоящая принцесса в него влюбится и поцелует, то он вернётся к своей исконной звериной форме. Поэтому двое влюблённых вынуждены пройти через ряд испытаний, прежде чем они поймут, что любовь побеждает всё! Даже волшебство.

Игрушки, с которыми дети обращаются неподобающим образом, убегают от своих нерадивых хозяев и основывают город. Но им угрожает Повелитель крыс, собирающийся атаковать их. Игрушки обращаются к кукольному Мастеру, приехавшему в отпуск и остановившемуся неподалёку, чтобы тот помог им справиться с врагом. Эта сказка Шварца исключительно детская, позволяющая представить на сцене множество самых разнообразных оживших игрушек, сплочённых единой целью и готовых дать отпор своему коварному противнику. Проявив смелость, находчивость и даже раскрыв настоящий заговор, игрушкам удаётся отстоять свой город.

В контору домохозяйства № 263 приходит уже немолодая женщина. Выясняется, что она смогла перейти через линию фронта, настолько для неё важно было попасть в Ленинград. Муж и все её сыновья, кроме самого младшего, попали на фронт, а дочь уехала работать в город. От некогда большой семьи осталась в доме только она и Серёжа, её сын с очень непростым характером. Выясняется, что он украл документы и, с целью попасть на фронт, под чужим именем поступил в училище. И где-то в эти дни он должен уезжать. Матушка же его, зная о том, как Серёжа доверяет своей сестре Даше, проделала весь этот длинный путь, чтобы найти её и, с помощью дочери, спасти сына от ужасов фронта. У матери на это есть только одна ночь.

В этой пьесе Евгений Шварц в своей виртуозной манере смешивает сказку и реальность. Гогенштауфен – успешный экономист. Дни и ночи он корпит над своим проектом, который очень важен для всего учреждения. Но, как бывает с успешными людьми, у него есть враги и завистники. Прежде всего Упырёва – управделами. Она замыслила расстроить все его планы, поссорив Гогенштауфена с возлюбленной – Марусей Покровской, счетоводом учреждения. На поверку оказывается, что Упырёва – злая волшебница, а Кофейкина, работавшая уборщицей – добрая. Их вечное противостояние теперь разворачивается здесь, вокруг пары влюблённых, которых надо спасти, и экономического проекта, который должен быть завершён.

Действие пьесы разворачивается в двухэтажном доме. Наверху живёт Мария Ивановна со своими двумя дочерьми, одну из комнат она сдаёт двум студентам. Внизу живёт Варвара со своей падчерицей Марусей и Маркушка-дурачок. Варвара всячески притесняет свою падчерицу и всем не понятно, почему она забрала её из детского дома. Со временем мы узнаём, что Варвара на самом деле мошенница, а Маркушка вовсе не дурачок, а её родной брат, тоже мошенник, использующий свой образ для прикрытия. Живут они, сколачивая своё состояние за счёт воровства и торговли краденным. И вдруг они узнают, что совсем рядом, в комнатке, где живут студенты, стоит очень дорогая печатная машинка фирмы Ундервуд, выданная студенту политехникума во временное пользование. Именно вокруг неё закрутится прекрасный, почти детективный сюжет.

Сценарий написан Шварцем, как переработка широко известного сказочного сюжета. Золушка – дочь храброго лесника, но от первого брака. Мачеха же её настолько властная женщина, что муж её, славящийся своей удалью, ничего с ней не может поделать. Она вместе со своими двумя дочерями относится к Золушке, как к служанке. Эксцентричный король решает устроить бал, куда все отправляются. Но Золушке мачеха даёт такие задания, что управиться с ними быстро никак нельзя. Если бы не Фея-крестная, которая появляется неожиданно, помогает справиться со всеми бедами и отправляет Золушку на бал, где ей суждено встретиться свою судьбу.

Пересказанный Шварцем на новый лад классический сюжет оказывается преображённым, хотя по основным пунктам полностью соответствует широко известному сюжету сказки. Красная Шапочка идёт навестить свою бабушку. Но волк не попадается ей внезапно. Наоборот, все звери предостерегают её, рассказывают об угрозе. План Красной Шапочки как раз в том, чтобы заманить волка в охотничий капкан. Не зная этой хитрости, многие звери хотят помочь ей, но им мешает коварная лиса, надеющаяся, что волк с Шапочкой расправятся друг с другом, и тогда она сможет улучшить своё положение в лесу. Известная история, пронизанная добрым юмором Шварца, будет интересна как детям, так и их родителям.

Мы попадаем в мир насекомых, где очень прилежный сверчок, которого все сверстники считают слабаком и трусом, спасает козявку и в результате становится общепризнанным героям. Написанная в стихах сказка станет прекрасной основой для спектакля, который будет интересен самым маленьким зрителям.

Написанная по мотивам сказки братьев Гримм пьеса переносит нас в сказочную немецкую деревушку, где живёт молодой парень Ганс, увалень и не особо толковый работник. Главное, что его отличает от других – он не может испытать страха. Более того, он сам хочет найти что-то, что наконец его испугает. Как раз так случилось, что нечисть захватила замок короля, вместе со всеми богатствами. И тому, кто замок вернёт, обещана рука его дочери.

Знаменитая повесть Лескова в сценической обработке Татьяны Уфимцевой принимает неожиданную форму. В качестве основы инсценировки взят самый конец произведения, когда Катерина с Сергеем попадают в тюрьму. Известный сюжет, дополненный небольшими деталями, подаётся через «сцены-воспоминания», когда следователь Вочнев пытается разобраться в деле об убийствах в доме помещика Измайлова. Так, все сюжетообразующие сцены поданы как будто бы в прошлом главной героини. Повесть с известным сюжетом получает вторую, подготовленную для сцены жизнь, лишённая того, что характерно для прозы, но тяжело воспринимается в театре – лишних описаний, отсутствия действия и прочего. И ведь всегда интересно взглянуть на старую историю немного под другим углом.

«Крыша барака прохудилась, стены рассохлись. Сильный ветер медленно, со скрипом отводит дверь – на миг открывается на холмах далекая дорога. Возвращается мрак. Солнечная пыль сквозит сквозь щели, оживляя наглухо забитые досками окна и ряды старых, поржавевших коек. Вошла Валентина. Закрепила дверь, поставила на койку чемодан. Лора, с дорожной сумкой в руках, остановилась у входа, смотрит вдаль…»

Социальная драма во всей своей красе. Ноах, молодой адвокат из ортодоксальной семьи, порвавший с религией, вместе со своей женой Пниной, которая вынуждена идти против своей семьи, чтобы быть с ним, – переезжают из ортодоксального Иерусалима в гораздо более светский Тель-Авив. У них молодая прекрасная семья, есть дети, перспективы… Но семье этой не суждено было сохраниться. Молодой Ноах влюбляется в Риту из соседнего дома, репатриантку из СССР, приехавшую в Тель-Авив со своим оставшимся без ног мужем, страдающим от комплекса психологических травм. Они влюбляются друг в друга, и мир великой идиллии начинает рушиться.

Классическая сказка Ганса Христиана Андерсена в переложении Евгения Шварца прирастает множеством новых элементов. Здесь и новые сцены с известными персонажами, здесь и новые смыслы, которые Шварц мастерски вплёл в одну из лучших своих пьес. Так известная сказка превращается в пьесу для всей семьи, ведь политическая сатира скорее будет понятна взрослым, а искромётный юмор Шварца – он для всех.

«Кладбище. Железная низкая решетка. За решеткой у изголовья могилы – вертикально поставленный тесаный камень, с надписью: «Александр Спиридонович Титов. Инженер. Продолжатель дела Уатта и Дизеля. Скончался в 1925 году, жития его было 38 лет и 3 месяца. Мир праху твоему, великий труженик для облегчения участи людей». У могилы – старое дерево. На могиле несколько жалких жестяных цветов, издавна оставленных здесь. На втором плане видны такие же надмогильные камни и деревья. Вечернее время. Кладбище пусто. Появляется Яков, юноша лет девятнадцати-двадцати. Он входит за решетку, на могилу отца. Молчание…»

«Сильвия. Повторяю: с какой стати вмешиваться в чужие дела? Зачем говорить за меня о моих чувствах?

Лизетта. Да ведь я думала, что в этом случае чувства у вас такие же, как и у всех. Батюшка ваш спрашивает меня, склонны ли вы к замужеству, будете ли вы рады, если он выдаст вас замуж. Я отвечаю: «Да». Это вышло как-то само собою. Кроме вас, на всем свете, верно, не найдется девушки, которой это «да» оказалось бы не по душе. Тут «нет» прямо-таки противоестественно…»

«Просторное помещение, похожее на элегантный салон роскошной фирмы, гостиничный холл или нечто подобное. В глубине помещения широкое окно, выходящее на город. Кресла, бар-холодильник, удачно отделанный под интерьер, столик с журналами, служебная конторка или стойка – чье-то рабочее место. Три входных двери: одна боковая справа, другая боковая слева, третья – воображаемая, расположена на просцениуме и обращена к зрительному залу. Четвертая, которую тоже хорошо видно публике, ведет в ванную комнату с туалетом. В начале спектакля все это может быть скрыто за занавесом. Первым появляется Командор, причем через дверь, которая предположительно существует в “четвертой стене”. Он из партера поднимается по лесенке на сцену. Есть занавес или нет – значения не имеет: Командор как бы оказывается перед закрытой дверью – назовем ее дверь № 1, – и его поведение совершенно типично в подобных случаях, мы это видим и слышим: он звонит в звонок или стучит, ждет, снова звонит или стучит, поскольку никто не открывает, затем, отступив на шаг, будто бы проверяет номер на двери или табличку с именем, после чего наконец решается войти. Он поворачивает воображаемую дверную ручку и входит…»

Неугомонная Маргарита, журналист по профессии, легко играет словами и также ловко управляет окружающими ее мужчинами.  Экспериментируя с границами свободы в своей личной жизни, главная героиня пытается  понять, изменилось ли в целом понятие свободы в изменившейся стране и активно участвует в круговерти перестроечных будней. Не робея перед чинами-званиями, она берет «неформальное интервью» (а точнее, включает тайком диктофон, в конце, правда, признаваясь в том, что беседа записывалась) у сановного лица, которое, к тому же, спонсирует ее газету.  Провоцируя чиновника на острый разговор о жизненных ценностях, она в результате публикует материал, вызывающий широкий резонанс.  Не имевший ранее привычки откровенно высказываться на публике, чиновник оказывается не готов к такому повышенному интересу общественности к его личной жизненной позиции.

Командировочный одинокий мужчина рыщет по городскому парку в поисках случайных связей – на первый взгляд, легкомысленный сюжет постепенно накаляется до глубокого проникновения в экзистенциальный кризис обоих персонажей. Несмотря на внешне совершенно разный образ жизни (таинственный Федор Кузьмич, как ртуть меняющий свое имя и биографию для каждой новой спутницы; и простая и открытая Вера, бросающаяся в новые отношения, каждый раз веря, что на этот раз – навсегда), герои очень похожи между собой – потерянные люди, бродящие по парку в поисках новых самообманов. Острый диалог (герои обмениваются остроумными репликами, будто играют в пинг-понг) располагает к тому, чтобы поставить на сцене необременительную ретрокомедию «из советской жизни». Интерпретация произведения в трагикомическом жанре скорее поможет не растерять ценные минуты психологической рефлексии персонажей по поводу своего одиночества, их попытке разобраться в себе самих.

«Чердак, приспособленный под некое подобие мансарды художника. Мебели мало. На стенах рисунки, изображающие музыкальные инструменты. Беатриче играет на рояле вальс Шопена. Стук в дверь. Беатриче осторожно подходит к двери, прислушивается. За дверью голоса: «Открой!», «Беатриче!», «Пусти!», «Человек умирает!», «Скорей!» Беатриче отпирает дверь. Костас и Витас вносят на носилках Альгиса…»

«Конечно, знаете вы, дети,

Не знать того вам было б грех,

Что много чудных стран на свете,

Но Индия чудесней всех.

Она – еще южней Китая,

В нее приехать – труд большой.

Смотрите, вот она какая

И я, индиец, вот какой!..»

«Ты Имр из Кинда, кажется? Случалось

И мне слыхать о племени твоем.

Оно живет не в кесарских владеньях,

Не в золотой руке Юстиниана,

Но всё-таки достаточно известно,

Чтоб я решился выслушать тебя…»

«Благословен Аллах, создавший

Солнцеворот с зимой и летом

И в мраке ночи указавший

Пути планетам и кометам,

Как блещет звездная дорога,

Где для проворного стрельца

Он выпускает козерога,

Овна и тучного тельца!..»

После смерти матери Людмила забрала отца из его маленького города к себе в Москву. Там Николай Михайлович стал жить вместе с дочерью и ее мужем Леонидом. В просторной квартире, уставленной коллекционной мебелью зятя, не было места старику. Николай Михайлович хотел уехать в деревню к сестре, но дочь боялась отпускать его, несмотря на то, что отношения в семье не складывались и отец мешал и ей, и мужу. Тогда Леонид решил найти тестю одинокую старушку с жилплощадью, чтобы тот мог съехать от них и в то же время быть рядом. Он пригласил трех женщин в один и тот же вечер, с разницей в час – так, чтобы они не пересеклись. Но все пошло не по плану, когда Николай Михайлович отказался от знакомства, а все три кандидатки пришли раньше назначенного времени.

«…Любви добьется он нескоро.

Учтивость отомкнет везде

Расположенье и доверье,

А глупое высокомерье –

Ключ к неприязни и вражде…»

В комедии «Надежды Кинолы» Бальзак возвращается к вопросу о взаимоотношениях человека, отмеченного гениальностью, и окружающей его среды. Тема эта всегда занимала Бальзака, как и многих его современников (например, Стендаля, а особенно романтиков – Гюго, Виньи, Мюссе и др.).

Героем своей новой пьесы Бальзак делает изобретателя Фонтанареса, построившего в XVI веке первый пароход.

Пфальцграф Зигфрид отправляется на войну по зову императора. Он вынужден оставить свою жену Геновеву, а управление владениями оставляет своему камергеру Голо. Последний, тайно влюблённый в Геновеву, пытается склонить её к измене, но, получив решительный отказ, обвиняет её в преступной измене мужу и заточает в темницу. Так начинаются годы мучений почтенной Геновевы, преданной всеми, в том числе своим слабым мужем, в тайне души желавшим избавиться от неё. В неволе у Геновевы рождается сын Горемир, зачатый незадолго до того, как Зигфрид уехал на войну. Через много лет уже повзрослевший Горемир встречается со своим отцом, и тот объясняет ему, что же произошло на самом деле.

Пьеса для моноспектакля, где уже в самом тексте прописано, что господин Фон Штейн (безмолвно присутствующий на сцене) – кукла. Его жена Шарлотта в течении десяти лет была музой и попечительницей Гёте, в момент их знакомства ещё совсем молодого человека, дерзкого, талантливого и не умевшего вести себя при дворе. На протяжении всех пяти отрезков идёт многоплановый монолог, выстроенный наподобие защитной речи адвоката, или, если угодно – исповеди. При том госпожа фон Штейн не скупиться на подробности, представляя Гёте временами ужасным человеком, сложным, иногда переходящим рамки того, на что можно закрыть глаза, памятуя о его таланте. Но всё это одна история. История сложной, хитросплетённой, временами философской любви – с абсолютно непредсказуемым финалом.

Заключительная часть трилогии Петера Хакса «Музы». Козима и Ганс Бюловы гостят в усадьбе Вагнера. Ганс – дирижер. И у него временно отнялась одна рука, что не доставляет ему особых переживаний. Он настойчиво предлагает своей супруге Козиме влюбить в себя старика-Вагнера, который только-только добился признания. Попутно с этим мы слышим рассуждения о том, может ли быть художник благополучен. А если да – нужно ли ему благополучие? Впрочем, за этими рассуждениями мы быстро понимаем, что Козима и Вагнер уже давно любовники.

Известная история о любви Елены и Париса, которая привела к войне и падению Трои. В пьесе Петера Хакса история описана только до отбытия Елены и Париса под возгласы Агамемнона и других греческих царей о бесчестии. Несмотря на общую патетику сюжета, автором пьесы дана ремарка, что все происходящее должно быть не более чем иллюзией некоего совершенного мира, где не только пороки выглядят привлекательными в глазах обывателей, но равно и добродетели. Таким образом, пафосная античная история, знакомая почти каждому с детства, приобретает оттенки фарса и иронии, адресованной привычным и понятным нам устоям и психологии.

Известный художник Ник Сальватор, пережив автомобильную катастрофу, занялся преобразованием природы. Спилил сосны вокруг отеля Чарльстон, принадлежавшего его жене Джеки, заменив их бронзовыми деревьями. Неожиданное появление богатой вдовы Дороти Чалмерс резко меняет развитие событий.

Жену одного из преуспевающих бизнесменов, Регину Беркли мы застаём в её доме, во время признания ей в любви её любовника Теодора Вагнера, конкурента по бизнесу мужа Регины. Он жаждет быть с ней, предлагает такие условия, которые Регина, не желающая переводить их отношения в другое русло, принять никак не может. В результате он совершает самоубийство, стреляется на её глазах. И наша героиня попадает в удивительный водоворот событий, где выясняется, что смерть Теодора была выгодна всем.

Богатая английская семья представлена тремя поколениями: Дороти, её сын Джефри Чемпион, его бывшая жена Нина Шенберг и их дочь Пенелопа. Все они ведут достаточно вычурный образ жизни, при этом часто подчёркивая свою английскость. Все женщины общаются друг с другом, не как родственники, а скорее как подруги, у которых не принято смотреть на возраст, а сферы интересов часто пересекаются. Джефри Чемпион, за счёт которого держится эта семья – человек с говорящей фамилией, он чемпион, безумно успешный, но вдруг впадающий в депрессию. Неожиданно, в жизни этой семьи высшего общества, появляется домоуправительница, некая Лукреция Фейзероу, дающая начало целой череде комичных и авантюрных событий, преображающих уклад жизни наших героев.

Загадочный Грег Гамильтон – член гильдии драматургов США, выходец с постсоветского пространства, способный удивить не только колоритным псевдонимом, но и своей нестандартной драматургией. Нестандартной начиная от самой тематики его пьес: здесь есть и прекрасные образчики авантюрной драматургии, созданной с поистине американским размахом, но на русском языке. Есть и те, которые ближе к документальной драме.

Пятеро авантюристов решают организовать «Общество слепых», благотворительную организацию, призванную помочь людям с ограниченными возможностями. Помимо основной задачи, безусловно, она должна помочь нашим героям отмыть и приумножить свои сбережения. Но, когда ты замахиваешься на позиции вверху социальной лестницы, стоит ожидать, что таких же авантюристов здесь будет гораздо больше, чем среди обывателей…

Пожалуй, одним из главных достоинств пьесы можно назвать то, что несмотря на жанр, гораздо более характерный для кино, чем для театра, она по настоящему сценична. Гамильтону удаётся не только выстраивать хитросплетённые перипетии, являющиеся неотъемлемой частью жанра, но и прописывать не менее хитросплетённые и остроумные диалоги между персонажами, позволяющие сократить количество действий физических, необходимых для кино, и сосредоточиться на хитростях самих персонажей, их речевых играх и актёрстве внутри самого сюжета. Всё это делает пьесу одним из лучших образчиков этого жанра, притом полностью приспособленного для сцены.

Загадочный Грег Гамильтон – член гильдии драматургов США, выходец с постсоветского пространства, способный удивить не только колоритным псевдонимом, но и своей нестандартной драматургией. Нестандартной начиная от самой тематики его пьес: здесь есть и прекрасные образчики авантюрной драматургии, созданной с поистине американским размахом, но на русском языке. Есть и те, которые ближе к документальной драме.

Человек с богатой биографией Джо Радецки неожиданно для себя стал владельцем бара. Владельцем-исповедником, готовым выслушать любого пришедшего в его заведение человека и дать ему пару дельных советов. Однажды в бар заглянул богач Цезарь Ватерлоу с исповедью о своем свежеразбитом сердце. Так начинается искрометная комедия о взаимоотношениях мужчин и женщин.

Адаптация Татьяны Уфимцевой, выполненная по пьесе Джона Синга «Удалой молодец, гордость запада». Оригинальное произведение, написанное в начале 20 века, описывает жизнь в глухой провинции, где обитатели живут в сразу двух мирах: в одном – смиренно влачат свое серое монотонное существование, в другом – жаждут яркой жизни, не могут смириться с тем, что день за днем уплывает облако-рай. Робея менять что-то в своей собственной жизни, они сублимируют скопившееся напряжение и переносят свою коллективную бессознательную мечту на случайно выбранного героя.